Целый год фронтмен HIM Вилле Вало скрывался от света софитов. У него было немного времени на то, чтобы наедине с самим собой и своей группой поразмыслить над новым альбомом “Dark Light” и, естественно, покурить.

Текст: Вилле Вало

Фотографии: Скотт Хантер


«Рок-н-ролл сам по себе подразумевает быть грязным, страшным и при этом разным, короче соответствовать жанру».


Обычно я выпивал по 20 чашек кофе в день. Знаете, что я делал, чтобы не пить? Итак, когда мне было 13 лет, я впервые напился на вечеринке одного моего друга. Я пил вино и всё, что только смог найти в кабинете своего отца. У каждого есть такой напиток, который он больше никогда в жизни не будет пить, для меня это джин – от него меня всегда тянет блевать - тогда я им сильно напился.

Мой отец обычно пьет виски редких марок, родители рассказывали мне, что однажды, когда я был ещё очень маленьким – где-то 2 или 3 года – я был в ванне, а мои родители вышли поговорить. Я вышел, подошёл к ним и спросил у отца, что он пьёт, а он ответил: «Это не для детей». Само собой я сказал, что хочу это попробовать. Подумав, что это навсегда отобьёт у меня всякую охоту к спиртному, они позволили мне сделать маленький глоток. Наверно, я одним духом выпил стакан до дна, и мне очень понравилось. Они пришли в ужас. Это было началом моего падения.

И вот я сижу здесь с пивом и честно не могу дождаться конца этих выходных, чтобы вновь приняться за работу – она держит меня в тонусе. Хорошо сосредоточиться на чём-то постоянном, потому что в противном случае я просто сижу и бью баклуши. Просыпаюсь, смотрю кино, может, что-нибудь приготовлю, выпиваю пару чашек кофе, две банки “Redbull”, курю как паровоз и просто тусуюсь с друзьями.

Я уже давно не был в Европе – четыре месяца – сочинял и записывал “Dark Light”, было вообще непонятно, когда я вернусь обратно. В течение первых двух дней из-за сильной разницы во времени (Лос-Анджелес +11 часов по отношению к Финляндии) я начинал пить в восемь часов утра. Но единственный плюс оттого, что ты играешь в рок-группе - это никого не волнует. Мы типа на гастролях. Обычно мы давали пять концертов подряд, а потом у нас был выходной. Ночь после пятого концерта всегда превращалась в пьянку, нормальная человеческая Пятница. А потом наступала Суббота, и мы начинали всё с начала. Когда же у нас был незапланированный выходной, то с приходом того времени, когда теоретически нужно было выходить на сцену, мы по привычке начинали нервничать – ведь это не та работа, которую организм должен выполнять по строго определённому порядку - поэтому, чтобы хоть как-то себя отвлечь, мы стремились выпить парочку бутылок пива. Нервяк – это именно та причина, по которой большинство рок-музыкантов начинают принимать наркотики во время гастролей, просто чтобы хоть как-то убить время.

Естественно, и по выходным я тоже много курю. Думаю, просто ужасно, что я стал так известен из-за того, что курю. Не понимаю почему, ведь многие люди тоже курят – но в тоже время я так думаю, не многие курят на сцене. Я начал этим заниматься из-за того, что нервничал на сцене, но сейчас это просто что-то, что я привык делать, когда выхожу на неё. Не то, за что нужно кланяться, не какой-нибудь трюк, просто это делает моё выступление более эффектным.

Я уже получал пару выговоров, родителям не нравится, что я курю, но они могут пойти на хрен, я вырос на фильмах Хэмфри Богарта, а там сигареты были неотъемлемой частью образа… эр, в любом случае, так должно было случиться. Они делали людей клёвыми, к тому же такие люди обычно были плохими парнями. У табачного дыма хороший аромат и, когда куришь, приятней целоваться. Не верьте тому, что они говорят, это всё дерьмо!

Я не парюсь из-за того, что это вредит моему здоровью, потому что есть ещё много вещей, которые делают то же самое. Мои лёгкие пока в порядке, а мой дружок хорошо выполняет свою работу, так что у меня нет никаких проблем. Мой врач говорит мне, что курение плохо сказывается на моём голосе, а я уверен в обратном, потому что он становится более грубым. У меня не нежный , но очень приятный голос. На самом деле то, что я делаю равносильно тому, как гитаристы натягивают струны на своих гитарах, чтобы они звучали более мелодично. Мой инструмент – голосовые связки, поэтому если для исполнения баллады я хочу сделать голос более грубым, то буду курить сигареты или выпью маленькую бутылку Jack Daniel’s, чтобы сделать баритон чуть глубже.

Вот так я использую свой инструмент, всё очень банально. Взгляните на Леонарда Коэна, Тома Вэйтса или Марка Лейнгана, они не могут петь, не выкурив по 60 мальборо в день. Важно знать, когда нужно остановиться, иначе можно заработать такие заболевания как моя астма или ещё чего-нибудь похлеще. Астма и курение – это две составляющие моего специфического свиста при вдохе, когда я пою. Так что это тоже часть моего пения.

Неосознанно они становятся частью моего вокала, но я всегда обращал на это внимание, мне всегда нравились скрипучие мужские голоса. У меня довольно низкий голос, на самом деле не очень хорошо, когда он слишком ровный или мальчишеский.

На новом альбоме есть песня, которая называется “Drunk On Shadows”, там я пою как пьяный матрос. Хорошо быть грубым и несовершенным. Особенно сегодня в век студийной обработки, когда легко уничтожить такое исполнение, которое мы пытаемся избегать.

Нам было безразлично, как песни с нового альбома будут звучать на концертах, потому что на это накладывают определённые рамки процесс сочинения и записи – концертное звучание всегда можно доработать позже. Вот что мне нравилось в Sabbath: их живые выступления ничем особым не выделялись, зато в записи они звучали великолепно.

Для каждой группы есть два важных критерия – это вкус и визуальный аспект шоу. Это так вкратце. Мне нравится, что во время выступлений мы не используем фоновую музыку, хоть это и звучит потрясающе, но накладывает очень большие ограничения. Мне нравится, когда на сцене твориться вертеп – это рок-н-ролл.

Предполагается, что будет хаос, а это значит, что будут происходить неожиданные вещи. В своё время так было с Led Zeppelin, Black Sabbath и The Doors. Вам придётся выёбываться, вам придётся искать свои лимиты – этого слишком мало, и этого слишком много. Вам придётся повторять всё по десять раз снова и снова и не думать о том, насколько это вменяемо.


«Газета «New York Times» опубликовала отвратительную рецензию, в которой говорилось, что мы самая дерьмовая группа, но другим это понравилось».


Сочинять то, что ты будешь говорить между песнями – богохульство. Группы, которые этим занимаются, позорят весь рок-н-ролл. Группы, которые используют фонограмму, занимаются тем же самым, а также имея стилистов и визажистов за кулисами – мне это просто не нужно. Рок-н-ролл сам по себе подразумевает быть грязным, страшным и при этом разным, короче соответствовать жанру. Надеюсь, у нас это получается.

Дерьмовые концерты также важны как удачные, но после концерта в Нью-Йорке я был охрененно зол, потому что тогда я напился в стельку, и все местные таблоиды вышли с заголовками, где большими буквами было написано «Вилле просрал нью-йоркский концерт». Но тогда я просто посмеялся над этим.

Напряжение на том концерте было просто страшным, в частности из-за того, что мы уже долго были вдали от дома. Нужно узнать свои лимиты, чтобы потом не совершать таких ошибок. Обидно, что это единственный наш концерт, который потом обсуждали.

Газета «New York Times» опубликовала отвратительную рецензию, в которой говорилось, что мы самая дерьмовая группа и вообще, как мы можем перелетать через Атлантику только для того, чтобы бухать? Но в то же время другим это понравилось. Дейв Вайндорф из Monster Magnet сказал мне, что это было самое рок-н-ролльное выступление, которое он видел в своей жизни, так что всегда есть противопоставление. Мне бы не хотелось получать такие отзывы, в которых говорилось бы, что я напился и просрал весь вечер. Но время от времени от такого образа жизни у меня чуть-чуть едет крыша.

Я вовсе не планировал выходить на сцену пьяным и доходить до такого состояния, просто я увлёкся. Я был в таком алкогольном ступоре, что мне было плевать на всё. Я лёг на спину и в таком положении пел. Вообще-то это фишка Джима Моррисона, но я получал от этого удовольствие, а группа просто смеялась надо мной, пока играла. Теперь знаю, что в ночь перед концертом я не в состоянии тусить на вечеринке до 6 утра, а потом проснуться с шумом на голове и мыслью, что я смогу это сделать. Особенно сейчас, когда наши сеты стали длиннее, а мы стали выступать в других странах, где каждую ночь приходиться отстаивать себя. Но нажираться всё-таки хорошо, в ближайшее время я собираюсь с этим завязать, уже надоело смотреть на то, как сначала в тебя это входит, а потом просится наружу.

Спрошу-ка об этом у Миджа. Мидж, как тебе понравилось моё выступление в Нью-Йорке?

«Ах, тот концерт. Я уже убедился на собственном опыте, как такие вещи перед концертом влияют на мою игру, и понял, что они мне чуть-чуть мешают. Но я не понимаю, почему все так раздувают эту проблему. Ладно уж, если ты действительно напился в стельку, но ведь это часть естественного развития рок-группы, в её истории должны быть такие инциденты. Если бы наша группа пила чай, всё было бы очень скучно и предсказуемо. А тот инцидент вызвал такие замечательные заголовки, так что думаю, это стало вехой в нашей истории».

А ты нажирался так же как я?

«Ещё и похлеще!»

Нда, это было прикольно, я просто ничего не понимал, «Что тут, на хуй, происходит?» Кстати, это было в Италии.

«Когда кто-то передал косяк? Я не понял, что это была за травка, я раскурил его, а он оказался слишком крепким, будто я принял несколько доз, а потом наступила тьма. Перед парой последних песен у меня в голове не было никаких мыслей».

А потом он пошёл за кулисы и тут же вырубился.

«Хотя потом у меня не было отходняка, так что думаю, если бы я выкинул такое же в Нью-Йорке, это тоже было бы клёво. Если люди хотят приходить и лицезреть что-то безупречное, то они могут сходить на балет. Уверен, все были трезвые. Как я уже говорил, рок – это нечто непредсказуемое – но это не значит, что я за то, чтобы ты повторил это снова».

«Лучший концерт, который я видел, - подхватывает Гас, который похоже только что проснулся, - это концерт (финской) панк-группы Plastic Tears, когда вокалист выгнал барабанщика, а гитарист спокойно играл на сцене. Это было забавно!»

Однажды мы остались на сцене без Миджа, и мне пришлось играть на басу.

«О да, ты отлично справился. Странно, что до сих пор ты умудрялся скрывать от прессы, что хорошо играешь на басу».

Я играл на басу только один раз в 90-х годах где-то в Финляндии. И моё выступление длилось две с половиной минуты.


В английской прессе много говорят о том, что HIM – это «я», а остальных участников просто наняли, но мы группа собратьев по музыке.

Когда мы сочиняем песни, у меня в голове прокручиваются базовые аккорды и мелодия, и мы работаем, исходя из этого. Мы обсуждаем, что нам нужно делать, и наступает момент, когда все улыбаются, мы знаем: вот оно.

«Как вы относитесь к тому, что я сочиняю большую часть песен?», - спрашиваю я Гаса и Миджа, - «Гас, я знаю, ты талантливый композитор, но это всегда было нашим камнем преткновения».

«Я не уверен, что смог бы писать песни для HIM, - говорит Гас, - Мне всегда нравились все твои песни (ладно, я заплатил ему, чтобы он это сказал). Я был поклонником первого альбома, поэтому я не думаю, что должен влезать в это и пробовать всё изменить, так что заткнись».


«Я уже получал пару выговоров, родителям не нравится, что я курю, но они могут пойти на хрен».


Так ты что не сочиняешь только из-за этого? Только из-за того, чтобы оставаться частью нашей группы?

«Да», - говорит он.

«Тебе не кажется, что тебе не стоит со мной сотрудничать?» - спрашиваю я Миджа.

«Мне кажется, мне стоит сотрудничать, - говорит он, - У нас с тобой только одна проблема: ты слишком сообразительный, а я слишком непонятливый. Поэтому у тебя возникает множество идей, а мне требуется время, чтобы в них врубиться. Поэтому все ближайшие 15 лет я под завязку загружен всеми идеями, которые у тебя возникли за это время».

Может, когда-нибудь я буду мыслить медленнее…

«Ага, когда умрёшь. Но я не считаю это проблемой, не думаю, что ты считаешь иначе».


«Было ли такое, что я принимал такие решения, которые не нравились группе? Что вы можете об этом сказать, парни? Не говоря уже о тебя, Гас, тебе не нравились “Deep Shadows”…

«Мне не нравилась только обработка, - говорит Гас, - Потому что мне казалось, что она была слишком попсовой. Мне кажется, можно было смикшировать по-другому».

Та ситуация была гнилой, мы вернулись из отпуска уже после того, как сочинили те песни. Все несли какое-то дерьмо по поводу того, что у нас отвратительные песни. На этой почве у нас была грандиозная потасовка, а потом мы их рассортировали.

«Да, это так».

Думаю, ясно, что мы клёвые, ведь сейчас мы всё ещё вместе сидим в одном баре.

«Я не должен сочинять песни, которые бы нравились вам, в первую очередь они должны нравиться мне, - говорю я Гасу и Миджу, - Надеюсь, они вам понравятся, и мы найдём способ исполнить их так, чтобы они смогли запасть в ваши сердца и души. Это напоминает то, как я делаю скелет, а вы снабжаете его внутренними органами и мускулами, а потом мы смотрим, что у нас получилось. В особенности это касается “Dark Light”, на аранжировки большое влияние оказали базовые аккорды и идеи».

«Меня больше привлекает приводить идеи в действие, чем рождать их, - говорит Мидж, - Я чувствую себя неуютно, когда говорю людям, что им нужно делать».

Итак, мы заглядываем в будущее, и я думаю, что “Dark Light” фантастический альбом, и мы прекрасно провели время, пока над ним работали. Но записи не закончены, потому что мы каждый вечер доделываем их на сцене. Песни и настроение меняются. Я хочу, чтобы опять начались гастроли, не завтра, но я рад, что это скоро произойдёт, это даёт мне большой положительный заряд, ведь мы уже давно не гастролировали. Сейчас даже звёзды благотворно влияют на настроение группы. Сейчас мы в самом хорошем положении, которое только можно себе представить. Пять людей, которые думают, как одно целое, такое редко случается, это нельзя купить за деньги или заменить подружкой, отдыхом или чем-нибудь ещё. Ну, может быть, четыре человека думают как одно целое. Гас постоянно где-то чем-то занят.

Если мы улыбаемся друг другу на сцене, значит у нас всё хорошо. Сейчас у нас замечательный период. Думаю, круто, получать такой заряд позитивной энергии, когда играешь на сцене грустные песни, ведь на такое способны очень немногие люди. Чем дольше мы вместе, тем лучше у нас это получается. Сейчас это в большей степени касается сочинения песен и направления коллективного мышления и в меньшей – технических аспектов исполнения, которое мне кажется слишком свободным. Сейчас я думаю о предстоящем турне. Надеюсь, не случится ничего плохого, и у каждого будет своя голова на плечах.

Если, после всего того, что я сейчас сказал, завтра всё пойдёт наперекосяк, наш альбом не будет продаваться, и мы прекратим выступать перед 200 человек каждый вечер, я был бы этим доволен. Потому что в Barfly мне нравится выступать так же как в Hammersmith Apollo. Это было бы разочарованием, но нужно уметь проигрывать, уметь ценить дерьмо и уметь достойно вернуться. Дерьмо намного важнее, чем всё хорошее.

Сейчас это самое верное решение, потому что этот новый альбом очень важен для нас, он поможет завоевать Америку. Но если этого не случиться, значит не случиться. Как было сказано выше, у меня мозги просто чешутся, это вселяет мне уверенность в то, что этот альбом сделает для нас что-то значимое. Подождём, увидим…

Пять общественных стереотипов, касающихся Вилле Вало, которые абсолютно не верны…

Вало миллионер

«Как бы я этого не хотел, но я ещё не стал миллионером, даже если бы у нас в стране до сих ходили финские марки, потому что за шесть марок дают одно евро. С тех самых пор как я заработал свои первые деньги, я их все вкладываю в свою музыку. Для меня является роскошью купить себе новую гитару, которая вдохновила бы меня на написание большего количества песен, а потом, может быть, для этих новых песен понадобиться другая гитара или место, где бы я чувствовал себя комфортно для написания нового материала. Новая обстановка делает меня более креативным».


Вало сумасшедший фрик

«Я допускаю, что люди, заглядывая в мой мир, могут разглядеть во мне сумасшедшего фрика, но я схожу с ума только по музыке, это происходит постоянно. В своё время я учился иногда позволять себе расслабиться, важно суметь это сделать и при этом разглядеть то, что происходит у тебя перед носом. Разглядеть хаос».


Влюблённый Вало погубит песни HIM

«Будет ли моя влюблённость влиять на мою лирику, ведь старая основывается на печали? Нет, сейчас во время турне будет очень печально, я же не могу не влюбляться только для того, чтобы моя группа оставалась такой же, как была. Было бы нелепым требовать от меня, чтобы я оставался одиноким, только для того чтобы создавать необходимую ауру рок-н-ролла. Я всё ещё сексуальный оппозиционер, только в своих отношениях».


Как только HIM станут звёздами, Вилле переедет в Лос-Анджелес

«Причина, по которой я люблю Финляндию, заключает в том, что никто не будет сходить с ума даже, если мы достигнем величины Red Hot Chili Peppers. Меня постоянно просят дать автограф или останавливают и затевают разговор, всё это очень мило. Во всяком случае, посмотрим, что будет. Если наш альбом разойдётся тиражом в более чем 150 миллионов экземпляров, тогда, естественно, это что-то изменит. Хельсинки и я – две неразделимые вещи, не могу представить, что я живу где-то в другом месте».


Вало больше никогда не будет выступать на фестивале Download

«Мне очень понравилось выступать на Downland’е даже, несмотря на то, что люди швыряли в нас всякий хлам. Думаю, я хорошо уворачивался. Тренируемся, когда наши подружки кидаются в нас тарелками. Но шумная толпа, кидающаяся в нас всяким хламом, - это, в конце концов, один из способов, выражения их оценки, потому что, по крайней мере, они реагировали на нас. Всегда хорошо, если мы не нравимся людям, и, я думаю, мы хорошо управляли ситуацией. После концерта мы не убежали, поджавши хвост, к мамочке и не урезали свой сет».

"Metal Hammer"; октябрь 2005

орфография сохранена, by Timhik

<<< Назад, в раздел статей