На главную
Тексты
Фото
Биография
Новости
Стихи
Переводы
Альбомы
Скины
Клипы
Арт-рисунки
Истории
Фан-клуб
Downloads
Ссылки
THE 69 EYES
joinHIM.narod.ru - HIMики Вперед!!! Та, что дважды умерла О, сломан кубок золотой! Душа ушла навек! Скорби о той, чей дух святой - среди Стигийских рек. Гюи де Вир! Где весь твой мир? Склони свой темный взор: Там гроб стоит, в гробу лежит твоя любовь - Линор! Эдгар По. * * * * * * Мама всегда говорила, что у нее трудный характер из-за двойного имени. Дело в том, что в церкви новорожденную отказались крестить, потому что "Линор" на древнем языке друидов означает "невеста Демона". Но отец обещал ее деду перед его смертью, что назовет дочь именно так, поэтому девочку окрестили Линор Марией. Что я могу сказать о ней? Любила сочинять стихи и всякие истории, в общем, страдала графоманией. Любила, но считала, что не умеет, петь и танцевать. Обожала рисовать, но не была уверена в том, что в ней заложен талант, по свой силе равный ее любимому Левитану. А еще хотела съездить в Новую Зеландию и Австрию, любила зимнее море, крупные хлопья снега на ресницах, звон хрустальных бокалов в морозном воздухе и скрип каблуков по мокрому асфальту. Не представляла своей жизни без волшебной музыки HIM, The 69 Eyes, Nightwish и Apocalyptica. Вот и все. Однажды вечером у нее вдруг ни с того ни с сего закружилась голова, и девушка потеряла сознание. Тогда ей показалось, что она видела какого-то странного человека… Он был высок, строен до худобы… Она помнила каштановые волосы, рассыпавшиеся по плечам, и пронзительные травяные глаза. Он был таким таинственным, загадочным, притягательным и… опасным. Он ничего не сказал, просто склонился над ней и закрыл рукой глаза. Она увидела что-то непонятное, словно какая-то история из прошлого пронеслась перед глазами. Она видела молодую девушку, умиравшую от неизлечимой болезни, видела юношу, стоявшего на коленях у ее постели… Потом этот же юноша подписывал ярко красными чернилами какой-то странный документ… Свадьба этих молодых людей… Было в них что-то неуловимо-родное, но что? Она так и не поняла… Скорее всего, просто галлюцинация. На другой день в больницу привезли очередную пациентку - совсем молоденькая девочка. Несчастная любовь. Суицид. Она умирала на ее глазах, а она, медсестра, ничего не могла сделать, потому что врач махнул на несчастную рукой. Врач! Разве допустимо такое? Линор тихо плакала у окна, пока доктор стоял у кровати больной и от нечего делать каждые пять минут измерял уже едва ощутимый пульс. И тут снова появился Он. Тихо скользнул в палату, нежно коснулся холодеющего лба девочки, прошептал: - Она не хочет умирать… Поняла, что сглупила. Сама не зная почему, девушка попросила срывающимся голосом: - Не дай ей погибнуть… Ты можешь, я знаю… - Почему ты так в этом уверена? - улыбнулся Он, подходя ближе. - Я… Я чувствую твою силу. Ты поможешь ей? - Линор инстинктивно сделала шаг назад, отдаляясь от Него. - Это зависит от… - От чего? - От тебя, дорогая. Понимаешь, - Он сел на подоконник и прожег ее своим изумрудным взглядом. - Двадцать с лишним лет назад я заключил сделку с одним смертным. - Но… что ты хочешь от меня? - Ты часть этого договора. - Но… - прибор на столе пронзительно запищал, по монитору поползла практически прямая линия. - Хорошо, я согласна. Только помоги ей, пожалуйста… Он пристально посмотрел на нее и неопределенно махнул рукой в сторону больничной койки. Девочка, начавшая биться в предсмертных конвульсиях, вдруг расслабилась и открыла карие глаза, в которых отразились облегчение и радость. Врач с удивлением смотрел на пациентку, словно досадовал на то, что она осталась в живых. Линор подошла к ней и взяла за руку: - Все хорошо, милая, ты будешь жить. Девочка устало улыбнулась и заснула глубоким здоровым сном. Девушка обернулась, чтобы поблагодарить Его, но в палате не было никого кроме доктора и его ассистентов… В следующую секунду ее закружил невидимый поток теплого воздуха и яркая вспышка ослепительного света была последним, что видела Линор. * * * * * * Она очнулась в полной темноте. Темно было в комнате, где она находилась, и такая же кромешная тьма стояла в ее сознании. Пытаясь осмотреться, Линор приподнялась на локтях и встретилась с уже хорошо знакомым ей острым взором. Странно, но это было единственное, что девушка могла разглядеть: все остальное окутывал густой мрак. Внезапно Линор почувствовала, что задыхается, и испуганно впилась взглядом в два изумруда, мерцавших у ее лица. Она не могла произнести ни слова, а только, хватая губами неуловимый воздух, пыталась перевести дыхание. Когда Он наклонился к ней и осторожно поцеловал в пересохшие губы, Линор ощутила, как по всему телу разливается странное тепло, словно кровь, на мгновение застывшая в жилах, вновь побежала по венам, но дышать по-прежнему было трудно. Тогда Он отстранился от девушки и, не сказав ни слова, отступил во мрак, окружавший огромную кровать под красным балдахином, на которой лежала Линор. Словно загипнотизированная, Линор медленно поднялась и шагнула следом за Ним. Он взял ее руку и, подведя к окну, все так же молча указал в его сторону. Линор посмотрела туда и увидела…себя. Она лежала на паркетном полу палаты, где была, как ей показалось, несколько минут назад, вокруг суетились люди в белых халатах, а доктор, тот самый, что так равнодушно наблюдал, как на его глазах угасает еще только начавшаяся жизнь, опустился на колени и дотронулся до ее шеи. Потом встал, почти удовлетворенно вздохнул и, покачав головой, объявил: - Мертва…Сердце, должно быть… Линор отшатнулась от этого чудовищного окна и, резко повернувшись, почти ударилась о Его грудь. Ей хотелось кричать, биться в истерике, бежать, не останавливаясь, куда угодно, хоть на край света! Лишь бы не видеть больше этих страшных глаз, в которых, казалось, собралась вся горечь человечества… И вся его красота… Он только чуть наклонил голову и усилием воли заставил девушку неотрывно смотреть в Его глубокие, словно наполненные абсентом глаза. И Линор увидела то, что, как ей казалось, было наваждением: девушка на смертном одре - ее мать, юноша - отец, документ, свадьба… Девушка вздрогнула, когда Он оторвал взгляд и отошел от нее. В руках она держала самый настоящий контракт со смертью… Договор ее отца с самим Дьяволом, подписанный кровью и скрепленный клятвой. - Он… обещал тебе еще не родившуюся старшую дочь за жизнь моей матери? - изумленно спросила девушка, не в силах поверить в реальность происходящего. Он кивнул. Он был вообще немногословен и неразговорчив, зато обладал каким-то необъяснимым притяжением, что с лихвой покрывало Его молчаливость. В голове Линор мелькнула мысль: - Но… я не старшая дочь в семье. Условия договора могут быть нарушены? - Мной - да. Если я сочту нужным. - Хорошо… И что конкретно я должна делать? - Ничего особенного. Просто всегда быть рядом, - Он сел в кресло, расшитое красным золотом. - Ты хорошо рисуешь. - Не знаю. А что? - Линор недоумевала, зачем Ему нужно знать ее интересы. - Это не вопрос. Я знаю, что ты прекрасная художница, - голосом, не терпящим возражений, ответил Он. - Я хочу, чтобы ты нарисовала меня, Линор. Девушка вздрогнула: первый раз он назвал ее по имени. Она быстро опустила глаза, но Он уже прочитал все, что отразилось в их ультрамариновой синеве: - У тебя красивое имя. - А… как Вас… тебя зовут? - Линор не любила комплиментов и всегда переводила разговор на другую тему, если речь заходила о ней, похоже, она не изменяла своим принципам даже после смерти. - Меня? - Он задумался. - У меня много имен. Какое тебе больше нравится? - То есть как? У каждого человека есть имя. - Я не человек, - в Его голосе прозвучала глухая боль. - Мне чуждо все человеческое: любовь, ненависть, волнение, злоба, доброта. Мой удел - ледяной покой и холодный расчет. Подавшись внезапному порыву, Линор опустилась на колени у Его кресла и, взглянув на Него снизу вверх, прошептала: - Может быть, так даже лучше. - Почему? - Он удивленно взглянул на нее. - Так меньше боли… - Нет, - Он покачал головой, и в глазах что-то блеснуло. - Ты нарисуешь меня? - Да, - кивнула Линор, поднимаясь. - Мне только нужны … - Там на столе, - махнул рукой Он. - Кстати, можешь звать меня Вилле. Вилле остался сидеть в кресле, подперев голову рукой и глядя куда-то вниз, а Линор, поставив мольберт, занялась Его портретом. Штрих за штрихом на холсте появлялся мрачный образ Демона. Подавшись внезапному порыву, Линор одним мазком смягчила жесткую и напряженную линию Его губ, и лицо Дьявола потеплело от легкой улыбки. - Зачем ты это сделала? - удивленно спросил Он, подняв голову. - Не знаю… - прошептала Линор, с ужасом понимая, что начинает питать какие-то чувства к самому Сатане. - Расскажи мне о себе, Линор, - попросил Он, вновь опуская лицо. - Но ты же и так все знаешь… - Да, но я хочу услышать твой рассказ. - Что тут рассказывать? - пожала плечами девушка. - Какое-то время после смерти родителей я жила с теткой и двоюродной сестрой в Котка. Это недалеко от Хельсинки, куда я переехала три года назад. - Почему ты уехала от родных? Ты скучаешь по ним? - Нет. Они всегда старались подчинить меня себе, потому что знали, что я ненавижу всякие посягательства на свою независимость, когда мне постоянно указывают, что делать, а что - нет. Похоже, тетка твердо решила сломать меня, и тогда я просто сбежала, а они не искали. Вилле едва заметно усмехнулся. Линор внимательно посмотрела на Него: - Ты мне не веришь? - Напротив, - ответил Он. - Ты похожа на ветер, гуляющий в горах. Тебя невозможно укротить, Линор. - Не думала, что ты склонен что-то поэтизировать, - улыбнулась она, смешивая краски. - Вот и все. Вилле поднялся с кресла, обойдя мольберт, взглянул на рисунок, и на Его бледном лице отразилась растерянность: на холсте было нарисовано лишь несколько линий, смутно напоминающих черты Его лица. - И это все? - удивленно спросил Он. - Пока да, - ответила девушка. - Это все, что мне нужно. Я запечатлела твою душу, остальное допишется потом. - У меня нет души, Линор, - еле слышно проговорил Вилле, отворачиваясь от нее. - Нет, есть, - возразила девушка, робко дотрагиваясь до Его плеча. - Я чувствую ее. Вилле вздрогнул от ее прикосновения и отошел: - Ты устала. Отдохни, потом поговорим. Он быстро вышел из комнаты, а Линор в полном отчаянии опустилась на стул перед мольбертом: - Нет, это невозможно… я не могу… * * * * * * Линор не знала, сколько она проспала: в комнате не было часов, а за окном… Линор боялась подходить к нему, после того как увидела свою смерть. "Но нельзя же всю жизнь не смотреть в окна, - подумала девушка, медленно приближаясь к задернутым бардовым портьерам. - Ах да, я забыла. Не жизнь, а вечность". Она осторожно отодвинула штору и выглянула в окно. Внизу простиралась огненная земля, на поверхности которой танцевали языки пламени. Они вспыхивали и угасали, но на их месте тут же возникали новые. Небо было усеяно красными искрами, которые иногда срывались с черного полотна и, оставив блестящую дорожку, тонули в огне. Сам замок с высокими шпилеобразными башнями и темными проемами окон стоял на вершине черной скалы с острыми зубчатыми вершинами и отвесными склонами. - Нравится? - теплое дыхание овеяло ее шею. Линор обернулась. Вилле рассматривал наброски своего портрета, сосредоточенно нахмурив брови. На Нем были черные джинсы и вытянутый серый свитер. "Никогда бы не подумала, что властитель Ада одевается на манер готических рок-музыкантов", - пронеслось в голове девушки. - Вообще-то это они одеваются как я, - небрежно заметил Он. - Прости, я не хотел… - Что? Читать мои мысли? - Да. Идем, у меня для тебя сюрприз. - Сюрприз? - удивилась Линор. Вилле молча кивнул и вышел, она пошла следом за ним. Они миновали широкий коридор с высоким потолком и каменными горгулиями в нишах, пол которого был застелен красной ковровой дорожкой, и оказались в огромном зале. Стены его были заставлены высокими, до самого потолка, книжными стеллажами. - Я подумал, что тебе интересно будет посмотреть мою библиотеку, - сказал Вилле, пропуская ее вперед. - Конечно, - Линор подбежала к шкафам, нежно касаясь корешков книг, словно они были живыми. - Лавкрафт, Стокер, Ховард, Левин, Зельцер, Толкиен… Сколько здесь книг? - Все, что есть на земле, - спокойно ответил Вилле, усаживаясь на один из резных диванов. - Даже те, что были уничтожены. Линор сняла с полки толстую книгу в темно-красном переплете и села рядом с Ним: - Хочешь, я тебе почитаю? Вилле кивнул. С тех пор каждый вечер они проводили в библиотеке. Линор читала, а Вилле слушал, положив голову к ней на колени. Незаметно, для самого себя Он начинал приобретать качества, абсолютно не свойственные Ему: Он стал более мягким, чутким, чаще улыбался и реже хмурился. Он создавал для Линор прекрасные миры: они гуляли по осеннему Венскому лесу, обсыпавшему их золотисто-багряной листвой, валялись на белом горячем песке Карибского острова, путешествовали по Средиземью и танцевали с эльфами на залитом лунным светом лугу. Однажды вечером, когда Линор как обычно собиралась пойти в библиотеку, в дверь ее комнаты, постучав, вошел приземистый карлик, поклонившись, передал ей плоскую коробку и сказал: - Господин ждет вас внизу. - Спасибо. Карлик вышел, но тут же в комнату ворвалась стройная рыжеволосая девушка с озорными зелеными глазами. - Меня зовут Жизель, - сказала она мелодичным голосом. - Я помогу тебе причесаться и одеться. Она усадила Линор в кресло и занялась ее вороными волосами. - Вилле стал мягче, с тех пор, как ты здесь, - проворковала она. - До этого Он был точной копией своего отца. - А кто Его отец, Жизель? - А то ты не знаешь! Он же сын самого Дьявола! - Я думала, что Он сам Дьявол. - Ну да. Но отец Вилле намного могущественнее Его самого, - Жизель критически осмотрела голову девушки. - Ну вот, вроде готово. Линор надела черное бальное платье, которое принес карлик, и Жизель увенчала ее голову серебряной диадемой с темным бриллиантом в центре. Спустя десять минут девушка, подобрав подол, спускалась по широкой лестнице с резными перилами. Внизу ее ждал Вилле, одетый в черный строгий костюм. - Великолепно выглядишь, - сказал он, помогая девушке спуститься. - Спасибо, - Линор стало не по себе от Его пристального взгляда, и она быстро опустила глаза. Они вошли в огромный зал с высокими сводами, под которыми висела гигантская люстра с миллионами свечей. В углах стояли массивные колонны, обвитые мраморными змеями, множество ваз с черными георгинами и розами. Вилле вытащил одну из них и, не обращая внимания на длинные шипы, оторвал цветок от стебля и приколол к ее платью. Линор улыбнулась и, услышав знакомую музыку, спросила: - Ты знал, что это моя любимая? - "The Path"? Нет, просто мне она тоже очень нравится, - ответил Вилле. - Потанцуем? - Конечно. С первых шагов, с первых па Линор показалось, что ее ноги отрываются от пола, и легкий ветер тихо качает и кружит ее. Она целиком отдалась этой парящей нирване, и когда вдруг все прекратилось, с некоторым усилием открыла глаза и взглянула на Вилле. - Тебе понравилось? - Да… Как ты это сделал? - Неважно. Хочешь прогуляться? Линор кивнула, все еще приходя в себя после танца. Они вышли в сад и долго бродили по блестящим в темноте мощеным дорожкам. - Можно тебя спросить? - начала девушка, замедляя шаг у чугунной скамейки. - Смотря о чем, - ответил Вилле, сосредоточенно изучая темную зелень самшита, росшего по сторонам аллеи. - Скажи, почему ты изменил условия договора? Почему забрал меня? Вилле остановился, резко повернулся к ней и с силой притянул к себе: - Люблю… - почти прорычал Он, впиваясь в ее губы и прижимая девушку к себе так, что она едва могла дышать. - Нет, Вилле, не надо… - едва слышно прошептала она. - Я хочу тебя, Линор… Всю, целиком…Сейчас… Она не помнила, как они оказались в спальне… Как погас свет… Как весь мир растаял в пламени свечей… * * * * * * Линор очнулась далеко заполночь. В комнате было темно и тихо, но девушка явственно ощущала чье-то молчаливое присутствие. Но прежде чем она успела что-либо сказать, громоподобный, и в то же время едва слышимый, голос зазвучал, казалось, отовсюду: - Его нет. У властелина Ада не так много времени, чтобы можно было валяться в постели, даже с такой красоткой как ты. - Кто вы? Что вам нужно? - Линор испуганно села на кровати и прижала одеяло к груди. Из углов комнаты в центр стал струиться мягкий туман. Наконец, из него вырос неясный силуэт, из силуэта - высокая фигура, облаченная в черный плащ, сотканный из пряного дыма, завивавшегося причудливым кружевом. - Я думаю, мне нет нужды представляться. - Вы… отец Вилле? - Вилле? Мог бы придумать что-то посвежее. Впрочем, не в этом дело, - Сатана подошел к постели и протянул Линор хрустальный пузырек с темно-синей жидкостью. - Возьми. - Что это? - Ты должна вернуться домой, Линор. Иначе мой сын умрет. - Что? - Да. Мне придется убить его, потому что у Дьявола не может быть души, не может быть сердца. Но ты, дорогая, дурно на него влияешь. - Вы предлагаете мне… - Выбор. Твоя любовь или его жизнь. Линор опустила глаза, пытаясь скрыть скопившиеся на ресницах слезы, и чуть слышно проговорила: - Хорошо. Я согласна. Что?.. - Ничего особенного, дорогая. Просто выпей то, что у тебя в руке. - Я… могу хотя бы попрощаться с ним? - Не стоит, милая. Так будет хуже для вас обоих. - Может быть, вы правы, - Линор поднесла пузырек к губам и в следующую секунду почувствовала, как теплая сладковатая жидкость бархатно обволакивает горло… Когда девушка открыла глаза, она с удивлением обнаружила, что сидит за письменным столом в своей комнате над толстой книгой в кожаном переплете. Сердце сжалось от острой боли, и Линор, уронив голову на сложенные руки, заплакала. В душе была страшная пустота, словно ее вырвали из груди и растоптали… * * * * * * Линор мучилась от этой боли около года, пытаясь смириться с потерей любимого, но, в конце концов, приняла единственное правильное для себя решение. Претворить планы в жизнь оказалось неожиданно легко: знакомая помогла достать яд, думая, что помогает Линор избавиться от крыс. Бокал красного вина. Его любимого… Несколько капель яда. Кружится голова. Сердце стучит так, словно жаждет вырваться из этого тела, причинившего ему столько боли. Нечем дышать. Больно. Страшно. Жарко. Светло. Легко. В помутневшей глади зеркала появился любимый и бесконечно родной силуэт. Линор только раз оглянулась на свою бездыханную оболочку, безвольно лежавшую на диване, и шагнула в темную заводь зеркала навстречу тому, кто уже дважды забрал ее жизнь… Пусть горький голос панихид для всех звучит бедой, Пусть слышим мы, как нам псалмы поют в тоске святой, О той, что дважды умерла, скончавшись молодой. Эдгар По |
