Мой слух обострился до невозможности, я слышала каждый шорох, каждую мелочь, и даже то, как проносятся мимо слабые потоки воздуха. Уши были напряженны и нервно вздрагивали, как у притаившейся на охоте тигрицы. Вокруг темно, холодно и сыро, мок-рые лезвия дождя, казалось, проникали под кожу. Лес был очень густой, луна выкатилась на черное небо огромным сверхъестественным лимонно-желтым диском. Конечно же, я торопилась и опять забыла одеть более менее подходящую случаю одежду. Длинную ат-ласную черную юбку рвали цепкие крючковатые пальцы деревьев, обтягивающая черная футболка с короткими рукавами не скрывала от их жестоких объятий тонкие руки, длинные распущенные волосы мешали и падали на лицо. Я очень замерзла, но осталось совсем немного: пробраться через лес, выйти на дорогу и дойти до клуба. Рядом с шоссе находится развлекательный комплекс с баром, дискотекой, бильярдом и прочими притя-гивающими молодежь уловками. Заведение расположено в очень удобном для меня мес-те, на окраине города, рядом с лесом. Её я приметила там уже давно, еще в позапрошлом месяце, когда моей целью был смазливый сероглазый блондин, как же я их ненавижу! Она, кажется, кем-то там работает, но кем именно я не знаю, потому что никогда не была внутри, а всегда лишь сидела, притаившись в чаще деревьев. Клыки уже прорезались, хотя сейчас не были мне нужны, в горле пересохло, но сил хватит еще надолго, я не го-лодна, просто очень хочу её увидеть. Она так болезненно прекрасна! Не знаю, что я буду с ней делать, скорее всего, вначале нужно ее соблазнить, а потом бы мне хотелось с ней переспать… Я так давно этого не делала! Не делала потому, что знала: после ночи, кото-рую подарил мне ОН, и ради которой я все потеряла, все другие попытки будут казаться мне жалкими и отвратительно мерзкими. Все мои жертвы интересовали меня исключи-тельно как источник крови, но она особенная, хотя все равно потом я её убью, в этом и есть смысл. Конечная цель.
Я не ощущаю времени, так как ощущают его люди, поэтому не могу сказать сколько ми-нут или часов прошло в отчаянном быстром беге по лесу и борьбе с кустарниками, но сейчас я, наконец, выбралась на дорогу, остался последний рывок. Сегодня мне не нужна кровь, я могу держаться еще недели две, просто ночь зовет меня. Каждое полнолуние, не зависимо от жажды крови, я выхожу в лес, обычно просто гуляю, потому что часто уби-вать нельзя. Я люблю бродить с волками, мы дружим, они меня понимают. Эти создания зависят от ночи, от луны, от крови, они не свободны, так же как и я, но, несмотря на это мы свободнее людей, несравнимо свободнее.
Мое существование вампира убивает меня, томящее невозможное одиночество рвет на части мою душу, но я постоянно стремлюсь достигнуть недостижимого, познать непо-знанное, мне доступны эмоциональные и физические ощущения, которые не достижимы людям в реальных условиях. В этом и заключается преимущество вампиров.
Когда, наконец, я достигла цели, то села в засаду за деревьями, обостренное зрение по-зволяло мне хорошо разглядеть вход. И вот я увидела ее, входящую в клуб: высокая ху-дая девушка, кудрявые темно-русые волосы спускаются на плечи, черное пальто до ко-лен подчеркивает изящество и красоту ее фигуры. Я пошла за ней. Девушка фамильярно поздоровалась с молодым охранником и прошла в гардероб. Я заплатила за вход и от-правилась туда же, хотя у меня не было верхней одежды. Бесшумно проскользнув в гар-дероб, я встала в тени у зеркала. Она уже сняла пальто, ее стройные длинные ноги были обтянуты черными кожаными брюками, блузка цвета красного вина расстегнута сверху. Только сейчас я по-настоящему ее разглядела: огромные, пронзительные и глубокие зе-леные глаза, наполненные лихорадочным блеском, выгодно подчеркнуты черными теня-ми, бледная нежная кожа, четкие безупречные черты лица, подвижные губы слегка тро-нуты нежно-розовым блеском. Девушка подошла к соседнему зеркалу, и я вышла из те-ни, видимо, слишком резко, потому что она нервно вздрогнула. Я подошла к ней и взглянула на свое отражение в зеркале: белое-белое лицо, глаза, как два безумных зеле-ных пламени, спутанные волосы и отчего-то красные губы.
- Да, я действительно могу напугать! Сегодня я не в лучшей форме, - обратилась я к ней наигранно веселым тоном. - У вас не найдется расчески?
- Все не так плохо, просто у меня в последнее время расшатанны нервы, - улыбаясь, от-ветила она и протянула мне расческу. Теперь настала моя очередь вздрагивать. Её улыб-ка резанула лезвием по моему давно похороненному сердцу. Эта улыбка лукавая, неж-ная, откровенная, страстная, несколько вызывающая, одним словом, улыбка ангела, упавшего с небес, словно принадлежала не ей, а слетела с ЕГО губ. Эта девушка возро-дила из пепла те чувства, которые я испытывала один раз в жизни очень давно, так дав-но, что не стоит их вспоминать, чтобы не сыпать соль на раны, которые не затягиваются веками. Похоже, у нее есть чувство юмора, это радует, будет интересно проводить с ней время.
- Ты здесь работаешь? - поинтересовалась я, пытаясь расчесать спутанные пряди кашта-новых волос.
-Нет, но я бываю здесь каждый день, люблю это место.
Странно, она приходит сюда каждый вечер одна, но уходит чаще всего в обществе како-го-нибудь симпатичного по людским меркам парня, но все равно как ей не надоедает проводить в этом месте каждый вечер?
- А я здесь первый раз.
- Я сегодня одна, если хочешь могу составить тебе компанию и показать клуб, - сказала она нежным низким голосом. У нее был очень красивый грудной голос. Я и не ожидала, что все сложится так удачно, она сама шла ко мне в руки. Мы прошли в зал и заняли ма-ленький столик в углу, он практически не освещался, поэтому нас было невидно, зато мы хорошо видели окружающих. Играла приятная музыка, которую перебивали звуки доно-сящихся с танцпола ритмов. Рядом стояли бильярдные столы, вокруг которых расхажи-вали игроки, примериваясь к ударам. Мы познакомились, её звали Виктория, я предста-вилась Камиллой, предпочитая никому не открывать свое настоящее имя. Виктория ушла заказывать напитки, а я осталась сидеть за столиком. Чем больше я ее узнавала, тем сильнее во мне крепла уверенность, что эта девушка скрывает в себе какую-то тайну. Вопросы, которые таит в себе окружающее пространство, оставляют отпечаток на внут-реннем мире человека, и это, в зависимости от его изобретательности и творческого под-хода, сказывается на его внешнем облике. Загадка крылась в ней и в окружающей её об-становке. Вся эта девушка, весь ее облик дают понять, что не все разрешено, установле-но, что не на все вопросы найдены правильные ответы. Она дает возможность постарать-ся сблизиться с миром непознанного и увидеть в нем отражение своих собственных чувств. Обычный человек, посмотрев на Викторию, не увидел бы ничего особенного, но я чувствовала это шестым чувством, которое переходит у вампира в разряд основных. Я не сомневалась, что Виктория будет моей, я никогда не испытывала на себе прелестей женской любви и понятия не имела как она к этому относится. Просто, став вампиром, я перестала в себе сомневаться и всегда привыкла получать от людей то, что хочу, в этом помогало отсутствие страха перед чем-либо и полное безразличие в собственной судьбе. Мне было уже нечего терять, поэтому и бояться нечего. Я поняла, почему сразу заметила Викторию и захотела, чтобы она стала моей, дело в том, что она словно была воплоще-нием того существа, которое я очень сильно любила и всегда буду любить, она была слишком сильно на НЕГО похожа.
Наконец Виктория пришла и принесла бутылку красного вина и два бокала, мы сидели, пили вино и разговаривали, она много курила.
- Виктория, тебе не наскучило приходить сюда каждый вечер?
-Нет, не очень, это место не далеко от моего дома и здесь уютно, можно найти хорошую компанию, в любом случае, лучше, чем сидеть дома одной.
-А почему ты одна? У тебя нет мужа, парня? - как можно осторожнее поинтересовалась я. Она только усмехнулась в ответ.
- А у тебя кто-то есть? - спросила Виктория
- Нет, я тоже одна. Совсем одна…
- И я совсем одна, - ответила она, не заметив боли в моем голосе и не поняв смысл, кото-рый я вкладывала в эту фразу. Да и как она может понять, что такое быть одной в целом свете, когда нет ни одного близкого существ, когда ты не можешь увидеть человека, ко-торого любишь больше жизни и когда волки - твои единственные друзья.
- Сколько тебе лет? - спросила Виктория
- 20, - ответила я. На самом деле, 20 мне было тогда, когда я только стала вампиром, с тех пор я нисколько не изменилась. Сейчас мне 46, но по вампирским меркам я еще мла-денец.
- Мне 27. Виктория выглядела намного моложе.
Все говорило о том, что Виктория мне симпатизирует, но я не была уверенна, что это именно то, что мне нужно, а не простое дружеское чувство.
- Может быть, пойдем танцевать? - предложила Виктория.
- Конечно!
Танцпол находился на втором этаже. Музыка гремела так громко, что стены и пол дро-жали под ее напором, мигающий свет то и дело освещал танцующую толпу, ритм захва-тывал, хотелось расслабиться и поплыть по его течению. Я уже много лет не танцевала, хотя когда-то очень любила это делать, и поэтому сейчас была скованна нерешительно-стью. Виктория же чувствовала себя в своей стихии, своей настораживающее холодной рукой она взяла мою не менее холодную руку и потянула прямо в толпу танцующих лю-дей. После нескольких минут мы влились в стремительный поток танца и наши тела пе-рестали нуждаться в контроле, они двигались сами, изгибаясь в такт музыке. Виктория взяла меня за талию и, расставив ноги, медленно плавно опустилась вниз, не оставшись в долгу, я тоже ее обняла. Поддерживая друг друга, мы прогибались назад, плавно двигая бедрами, опускались вниз, вновь поднимались, кружились в вихре чувственных движе-ний. Несколько часов этих безумных танцев сблизили нас незаметно и совершенно есте-ственно. Её улыбка была циничной, смех высокомерным и за это я любила её еще боль-ше.
Когда мы вышли на улицу, мир уже был заключен в холодные объятия ночи. Я не знала, что будет дальше, но чего я хочу знала совершенно точно. Я обняла Викторию
и прижалась своим лицом к ее лицу; её волосы, разбрасываемые в стороны холодным и сильным ночным ветром, приятно щекотали мою кожу.
- Я хочу тебя… - прошептала я ей на ухо.
- Но мы не можем, это не правильно, - робко возразила Виктория.
- Разве ты не чувствуешь того же, что и я, дорогая?
- Чувствую, но ведь мы девушки, я не разу не делала это с девушкой.
- Я тоже, милая. Но любовь - это пламя, которое нельзя приручить и мы его доброволь-ные жертвы. Нас не в чем винить. Услышав это, Виктория улыбнулась своей порочной улыбкой ангела, совершающего грех и не стыдящегося своей греховности.
- Пойдем, - сказала она - ко мне или к тебе?
Мне не хотелось вести девушку в средневековый готический замок, расположенный в лесу и окруженный волками, поэтому я решила пойти к ней. Мы шли очень быстро, поч-ти летели, подгоняемые страстным желанием. Я не запомнила, как мы оказались разде-тыми на кровати в маленьком доме Виктории. Чем слаще были мои поцелуи, тем холод-нее становилось её руки, холод окутывал ее сердце, и я еще больше влюблялась в нее. Чем холоднее становились её прикосновения, тем сильнее она заводила меня и тем чаще билось мое сердце. Она чувствовала то же самое, я видела это в её глазах, чувствовала в её прикосновениях, пробовала это из её губ. Быть с ней оказалось так сладко, так пре-красно. Она стала моим раем этой ночью, моими небесами на земле. Я была насквозь пропитана могучей силой её красоты. Хрустальный отблеск её глаз, выражал чувство от-решенности и глубокое раздумье, плавные и изящные движенья, неспешная речь, выра-зительная мимика с переходами от глубокой задумчивости к кроткой, но насмешливой улыбке. Готическая печаль - вещь особая, гармонично вплеталась в индивидуальность её образа. Внутри нее чувствовался обширный душевный вакуум. Этот внутренний вакуум мог образоваться в результате утраты, а мог все время находиться внутри, постепенно разрастаясь и становясь её сущностью. Как было на самом деле, я не знала, и если этот вакуум стал результатом потери, то какой именно я тоже не могла понять, в этом и за-ключалась её тайна.
Виктория подарила мне прекрасную ночь. Готический эротизм этой девушки представ-лял собой не только сам процесс полового общения, но и имел черты сверхъизысканно-сти и неповторимого шарма, возбуждающего самые парадоксальные желания и прони-кающего в самые потаенные уголки души. Слияние с ней будило в моем воображении образы, покрытые пылью веков, остроугольные фасады соборов, католическую мессу, тайные ритуальные обряды, Великую Инквизицию, сожжение обнаженных ведьм, мрач-ных беспощадных служителей церкви, я видела рыцарей в блестящих доспехах, истин-ную преданность двух людей, обвенчанных в Соборе, и принадлежащих друг другу пока смерть не разлучит их.
Я действительно полюбила Викторию, я получила то, что хотела, но соблазн пойти дальше был слишком велик, я захотела её крови. Все-таки я была вампиром…
Вампиры являются маньяками, но в особом эстетическом смысле нам присуще гордое величие, строгий стиль, утонченный вкус, наши выразительные манеры и элегантность, и, наряду с этим, глубокий трагизм нашего бытия, наши страдания и печаль... И нужно смотреть на потребность вампира испить кровь юной девушки уже ни как на порок, а как на великое таинство, имеющее особую тонкую эротическую форму. Секс дарит вампиру намного больше, чем обычному человеку, он неминуемо ассоциируется у него с укусом и питьем крови, которые также приносят вампиру чувственное наслаждение. Возникает обостренное восприятие новизны, желание углубляться дальше в своих наслаждениях, желание поглотить это прекрасное творение, стать с ним одним целым, перерасти в бо-лее могущественное и "усовершенствованное" культурное создание, достичь Гармонии и изощренного оргазма. ...И тогда, скорее всего, желание впиться зубами в лакомый кусо-чек плоти оказывается неимоверно велико...
Мы лежали, укрывшись кроваво-красной шелковой простыней. Виктория курила, ее зе-леные глаза, подчеркнутые черным карандашом в темноте были еще прекраснее, её белая нежная кожа была еще нежнее. Выбросив окурок, она снова прикоснулась ко мне, как будто чувствуя то же что и я. Она начала целовать мою шею и вдруг оторвалась, при-встала и посмотрела мне в глаза.
- Хочешь умереть сегодня ночью за любовь? - спросила она.
- Детка, присоединяйся ко мне в смерти, - ответила я.
Сообщница-луна заглянула в наши окна и посеребрила все своим сиянием. Виктория за-крыла глаза, я сделала то же, мои клыки прорезались, в который раз я испытала это ни с чем не сравнимое ощущение. Приготовившись к укусу, я открыла глаза, передо мной было прекрасное лицо Виктории, она уже приблизилась к моей шее, чтобы укусить, её рот был приоткрыт, в нем сияли два больших белых клыка безупречной формы… Мы отшатнулись друг от друга.
-Ты тоже вампир! Как это могло случиться, я обязана была догадаться! - воскликнула Виктория.
- Я думала, что здесь кроме меня нет вампиров, - ошарашено сказала я и откинулась на подушки, Виктория сидела рядом, закутавшись в простыню. Луна бросила на нас ирони-ческую усмешку и укатилась, мы молчали, пытаясь осознать произошедшее.
- Так даже лучше, не придется тебя убивать, я тебя полюбила, - сказала Виктория улыб-нувшись.
- Да, мне тоже не хотелось кусать тебя, было жалко, хотя твоя кровь должно быть очень сладкая.
-Твоя, наверное, тоже, но не будем пробовать здесь полно другой добычи, - усмехнулась Виктория.
Я осталась жить у нее, одна мысль о моем огромном пустынном замке навевала тоску. Нам было так хорошо вместе, мы были так счастливы, как только могут быть существа, потерявшие когда-то все, что имели, и обретшие вновь частичку счастья. Мы полюбили друг друга так сильно, как только могут любить вампиры. Виктория почти заменила мне ЕГО. До того как я встретила ее, моя жизнь не имела смысла.
Трезвая и вдумчивая оценка показывала, что тяжелое внутреннее состояние поглощает весь смысл моего существования, отчетливее проступал вопрос о необходимости даль-нейшего пребывания в этом мире. Я как бы умирала заживо. Мне нужна была новая идея, новый стиль, новые стремления, ведь все интересы и цели, которыми я обладала, как человек умерли. И тогда я сдалась, и моя жизнь превратилась в существование. Вик-тория возродила и спасла меня. Она стала моим новым внутренним миром, миром моих иллюзий и чувств. Я поняла, что быть вампиром прекрасно, что это не проклятие, а дар. В мире вампира уже нет переживаний, нет накала страстей, нет мещанской суеты, сущ-ность вампира создала мой новый эпический образ совершенного человека, стала почвой для развития моих талантов, скрытых и недоступных в прежней жизни. Теперь я никогда не услышу резких окликов, ругани..., не почувствую гнева, жалости и разочарования. Став вампиром, я сделала беспроигрышное вложение своих сил и средств, так как это у меня уже никто не в силах отнять, это от меня никуда и ни к кому не уйдет, потому что это я сама. Приобщаясь к этому новому стилю жизни, я ощущала свой подъем над под-лой мирской суетой, мелкие негодяи, на которых я раньше смотрела снизу вверх, теперь казались мне смешными и уродливыми. Я приобретала свободу.
В моих глазах не останется ни жалости, ни злости, эти низменные чувства свойственны обывателям, у меня осталась лишь готическая печаль. Только познакомившись с Викто-рией, я поняла истинную природу вампира, она открыла мне глаза.
Убивай, но без ненависти! Убивай ради наслаждения и самовыражения, ищи в э